Мариино стояние

Синаксарь в четверток пятой седмицы Великого поста. «Стояние Марии Египетской»:

В этот день, по древнему обычаю, поется последование Великого канона. Этот истинно величайший из всех канонов с превосходным искусством составил и записал почитаемый в лике святых отец наш Андрей, архиепископ Критский, который именуется также Иерусалимским. Он родился в Дамаске и на четырнадцатом году отдан был в грамматическую школу, а завершив круг обучения и оказавшись в Иерусалиме, приобрел навык монашеского жительства.

Проводя святую и богоугодную жизнь в безмолвии и смирении, оставил он Церкви Божией много иных жизнеполезных творений, в том числе поучения и каноны, будучи (да и на деле выказав себя) наиболее искусным в словах похвальных. Среди иного многого сочинил и настоящий Великий канон, вызывающий безмерное сокрушение, ибо сплел песнопение это, сведя воедино повествования Ветхого и Нового Завета о делах от Адама до самого Вознесения Христова и проповеди апостольской. Этим он поистине всякую душу склоняет всему благому в тех повествованиях соревновать и по силе подражать, от всего же дурного уклоняться и всегда к Богу прибегать в покаянии, плаче, исповедании и ином Ему благоугождении.

И притом канон этот столь благозвучен и стройносложен, что самую жесткую душу способен умягчить и к исправлению воздвигнуть, если только поется с сокрушением сердечным и подобающим вниманием. Святой Андрей создал его тогда же, когда великий Софроний, патриарх Иерусалимский, житие Марии Египетской написал. Равным образом и житие это вызывает глубочайшее сокрушение о грехах, но одновременно заблудшим и согрешившим подает обильное утешение, если только те захотят от негодных дел отойти.

А в нынешний день канон петь и житие читать установлено по следующей причине. Поскольку Святая Четыредесятница близится к концу, то, дабы люди, сделавшись беспечны, о духовных подвигах не вознерадели и от целомудрия вконец не отвратились, то величайший Андрей, повествуя в песнопениях канона своего о добродетели славных мужей и здесь же – об уклонении от нее негодных, предрасполагает ослабевающих, как некий наставник, доброразумнее быть и мужественно вперед простираться. А святой Софроний дивным своим рассказом целомудренными их делает и одновременно к Богу воздвигает, чтобы никто духом не падал и не отчаивался, пусть даже в прегрешения какие впал. Ибо сказание о Марии Египтянке представляет, сколь велико человеколюбие и сострадание Божие к тем, кто всей душой избирает отвергнуться прежних грехопадений.

Можно сказать, что канон сей называют Великим по самим заключенным в нем мыслям и воспоминаниям своим, ибо плодовит создатель его, прекрасно их сочетавший. И потому еще Великим именуется, что сравнительно с другими канонами, содержащими по тридцать или немногим более тропарей, сей достигает двухсот пятидесяти, и каждый из них неизреченную сладость источает. А потому уместно и справедливо было для Великой Четыредесятницы назначить и Великий канон, столь умилительным действием обладающий.

Этот превосходный и пространнейший канон вкупе с повествованием о преподобной Марии впервые в Константинополь привез тот же отец наш Андрей, когда случилось ему от патриарха Иерусалимского Феодора посланным быть в помощь Шестому Вселенскому собору. Ибо он, с величайшей доблестью подвизаясь тогда против монофелитов и, будучи, сверх того, в монашеском звании, причисляется к клиру Константинопольской Церкви, а затем поставляется в ней же диаконом и орфанотрофом, а несколько позже – архиепископом Критским. В дальнейшем, достаточное время на своей кафедре проведя, прибыл он на Митилину, где неподалеку от места, именуемого Иерис, отошел ко Господу. Того молитвами Боже, помилуй нас. По молитвам святого Андрея, Боже, помилуй и спаси нас.